Моей первой озвучкой была реклама «Олби-Дипломат» в начале 90-х, а потом, кажется, были леденцы Lockets. Это точно были одни из первых моих опытов заработать голосом, при этом я еще и не прошел порядка 50 кастингов в другие рекламные проекты. Та работа для меня была, своего рода, «кусочком масла на кусочке хлеба». Потом в 1993 году я пришел работать на радио Maximum, где достаточно долго трудился в отделе маркетинга – мы озвучивали рекламу. Спустя время я «попал на телек», и все как-то стало развиваться все дальше и дальше.
А вы сами как к своему голосу относитесь, нравится, когда слышите себя?
Думаю, любой, кто хоть раз записывал свой голос, скажет, что когда слышишь себя в первый раз, то голос не нравится совершенно. Так было и со мной. Голос – часть моей профессии, и дикторская работа заключается в том, чтобы рассказывать историю, а не заниматься самолюбованием, поэтому я себя специально никогда не пересматриваю и не прослушиваю.
Такая позиция, кстати, продиктована вовсе не стремлением к славе или деньгам. Чонишвили не считает скромные предложения недостойными себя и всегда берется за то, что делается профессионально. Поскольку важным ему кажется правило делать то, что ты умеешь делать, не отвлекаясь на эмоции и нервы.По поводу литературы. Вы написали две книги, пишете третью?
Да, она очень медленно пишется. Это мое хобби, и я хочу получать от этого процесса удовольствие. Это как раз то, что делается бесплатно. Если бы я хотел сделать из этого профессию, то сначала мне бы пришлось писать три-четыре книжки в год, чтобы потом получить право писать одну два года. Ну или нужно было бы написать ту или иную мысль, но совершенно гениальную. По сути, писательство для меня – это некая замена кинематографа.
А как вы думаете, кто ваш читатель? Когда-нибудь задумывались, кто читает ваши книги?
У меня был определенный визуальный образ. Я не знаю, насколько разнороден мой читатель, но был приятный момент, когда я шел по улице и ко мне подбежал человек и сказал: «Большое спасибо Сергей за вашу книгу «Человек-поезд». Вот тогда ты понимаешь, что кому-то твои мысли понравились. Наверняка есть те, кто прочитал, и сказал: «Какой бред». Но ведь я занимаю весьма скромную литературную нишу, которая меня устраивает. Я знаю, что продвижение в литературе – это достаточно долгий и трудный путь. Недавно перечитывал то, что написал в 28 лет и могу признаться, многие вещи меня очень сильно поразили, в первую очередь тем, как хорошо я сформулировал мысль (смеется). Как в истории с А.Н Островским, который стоял за кулисами спектакля и говорил: «Хорошо, хорошо!», его спрашивали: «Так хорошо играют?», а он отвечал: «Нет, хорошо написано!» (смеется).
Какое место в вашей профессиональной деятельности занимает кино. Вы нечасто снимаетесь...
Начнем с того, что я не очень интересен кинематографу, несмотря на то, что у меня почти 70 картин в карьере. Я могу сказать, что если бы не дикторская работа, то, наверное, я бы соглашался на какие-нибудь сериальные проекты, но в целом я стараюсь их избегать – во-первых, из-за качества, во-вторых, это всегда долгая работа, которая не позволяет заниматься другими, не менее интересными вещами. У меня с кино складываются своеобразные отношения. Иногда мне нравится проект, но я не подхожу по кастингу. Либо наоборот – сценарий не приходится по душе, и я отказываюсь. Третий вариант – мне что-то нравится, но это не совпадает с рабочим графиком.
Первый успешный кинопроект Чонишвили сразу выделил его как содержательного артиста. Его Вольдемар Шадурский в сериале «Петербургские тайны» получился невероятно притягательным, даже с учетом полной отрицательности героя. И до сих пор ему чаще попадаются роли негодяев. Такую судьбу предсказал ему когда-то его первый режиссер Карен Шахназаров, утвердивший Сергея на эпизод в своем знаменитом «Курьере».
