«Дама с собачкой»
Театр Юного Зрителя, 19 апреля
О том, как прекрасна жизнь
Этот рассказ А. П. Чехова режиссер Кама Гинкас поставил так, что даже от воспоминаний о нем бросает в жар, настолько много в нем любви в самом плотском ее значении. «Дама с собачкой» идет в ТЮЗе на балконе, и публика и актеры располагаются во время действия на узком пространстве нескольких рядов зрительских стульев очень близко друг к другу, так, что видна каждая складка на платье Анны Сергеевны (дивная работа Юлии Свежаковой) и каждая ресница Гурина (его играет Игорь Гордин). На актерах почти нет грима, и задачи «быть красивыми» у них тоже нет. Они естественны, реальны, осязаемы так же, как люди на улице, которых мы видим во всей их прелести и обыденности, с темными кругами под глазами, несовершенствами фигуры и одежды, и тем, вдруг, прелестным взмахом руки, в котором одном и юность, и природная грация, и настоящая красота. Благодаря этому эффекту «обыденности» (да и откуда взяться возвышенности, если история – самая банальная, курортный роман, что и говорить), любовь, внезапно и яростно прорвавшаяся сквозь пошлейшие обстоятельства, действует сокрушительно не только на персонажей, но и на нас, зрителей. И потому, когда между героями случается любовная сцена, нам в зале от нее жарко так, как будто это мы там. При этом все происходящее в высшей степени целомудренно. Оба героя любовной сцены одеты полностью и даже не касаются друг друга. Он сидит на днище перевернутой и накрытой брезентом лодки, а она лежит у носа лодки, на полу, на спине, и держится рукой за брезент, и он начинает кидать ей камешки по брезенту – один, другой, быстрее... Вот и вся любовная сцена. И описать невозможно, и не забудешь вовек. Так и весь спектакль, в котором любви столько же, столько театра. Настоящего, откровенного, опрокидывающего все условности жизни театра высшей пробы.
«Письмовник»
МХТ имени А.П. Чехова, Малая сцена, 6 и 26 апреля
О том, как жить в постоянном присутствии любви и в отсутствии любимого
Одна из самых значимых премьер Художественного театра в этом сезоне. Инсценировка едва ли не лучшего за последние годы произведения современной русской литературы, посвященного целиком и полностью любви. Михаил Шишкин, тонкий прозаик, виртуоз словесности, выбрал самую простую форму для того, чтобы рассказать историю двух людей, которые любили друг друга, но не были вместе. Письма. Всю жизнь девочка и мальчик пишут друг другу письма о том, что с ними происходит – как они скучают друг по другу, как начинают встречаться с другими, как взрослеют, переживая радости и трагедии. Они пишут друг другу с той мерой откровенности, которая случается с теми, кто никогда друг друга не видел, или с теми, кто был так близок, как только возможно. Девочка становится медсестрой. Мальчик становится военным. Они любят и любимы теми, другими, случайными. И живут с ними честно, стараются быть счастливыми изо всех сил, и у них все получается, только почему-то хочется плакать. Постановка Художественного театра хороша тем, что близка к своему литературному источнику настолько, насколько в принципе спектакль может быть близок книге. Создателями «Письмовника» на Малой сцене МХТ передана упоительная мелодика романа, его настроение и даже те оттенки смыслов, которые и не предполагаешь увидеть на сцене. И так же, как после прочтения книги, после спектакля в МХТ хочется обнять самого дорогого своего человека и не отпускать, чтобы не пришлось, не дай Бог, друг другу всю жизнь писать письма.
«Варшавская мелодия»
Театр на Малой Бронной. 13 апреля
О том, что в любви, как и в жизни, важно все делать вовремя
Старая советская пьеса Леонида Зорина «на двоих» про то, как после войны встретились в консерватории на концерте бывший военный, дошедший до Берлина Виктор, и студентка-вокалистка из Польши, Геля. Виктора играет в театре на Бронной Даниил Страхов, Гелю – Юлия Пересильд. Конечно, они влюбляются друг в друга. Трогательно гуляют по улицам на морозе. Потом встречают Новый год вместе. Хотят пожениться. Но выходит закон, запрещающий браки советских граждан с иностранцами. И Геля уезжает к себе в Варшаву, а Виктор остается, женится, работает... и когда оказывается в Варшаве через 10 лет, звонит Геле. И они опять гуляют по улицам, заходят в кафе, говорят о чем-то неважном, и только в самом конце она признается ему, что любит до сих пор. Любит так, что умрет, но не отпустит сейчас. Но он уезжает, и следующая их встреча опять только через 10 лет, когда она, уже известная певица, приезжает в Москву с концертом. И снова – ничего. Только горящие глаза у обоих. Только раскаленная до предела ниточка между ними, только сердце, которое еще чуть-чуть и не выдержит такой любви. В этом спектакле – два актера и минимум декораций. И такая концентрация любви, что не посмотреть его было бы ошибкой.
«Фрекен Жюли»
Театр Наций. 7 и 8 апреля
О том, чего следует остерегаться в любви
Последняя премьера Театра Наций, который при Евгении Миронове стал центром современного европейского театра в Москве. Не самый совершенный, зато самый честный спектакль на тему любви, поставленный в Москве в этом сезоне. Очень жесткая постановка, в которой любовь – это все, что угодно, кроме романтики. Похоть, любопытство, эксперимент, борьба характеров, самоутверждение и самобичевание, восторг и отчаяние, все есть в бешенных по своему накалу отношениях графской дочери и лакея, на одну ночь ставших любовниками. Когда пьеса только появилась в 1888 году, ее отказались публиковать и ставить на родине Августа Стриндберга, в Швеции, из-за ее натуралистичности. Но и сегодня «Фрекен Жюли» это одно из самых безжалостных сочинений про то, что принято называть любовью. Поставил спектакль немец Томас Остермайер, уже давно исследующий в своем творчестве тему женщины в состоянии любви, которое, по Остермайеру, близко к состоянию агонии. В его «Фрекен Жюли» в Театре Наций играют Евгений Миронов (лакей Жан), Чулпан Хаматова (фрекен Жюли) и Юлия Пересильд (служанка Кристина), и их сценическое партнерство можно смело назвать лучшим актерским ансамблем этого сезона. В этом спектакле зрители не найдут ни «страстей в клочья», ни душераздирающих, «из живота», актерских проявлений: все будет сыграно точно, холодновато, с некоторым даже отстранением. И тем сильнее западет в зрителей увиденное, тем больше осядет в памяти пережитое на спектакле, и еще долго будет вспоминаться: как ужасно, оказывается, бывает – любить.
«Семейное счастие»
Театр «Мастерская Петра Фоменко», 6 апреля
О том, как стать счастливым в браке по любви
Спектакли про любовь – это, как правило, спектакли «на двоих». И если в них есть еще персонажи, то иначе как второстепенными их не назовешь. Вот и в «Семейном счастии» театра «Мастерская Петра Фоменко», конечно, есть еще актеры на сцене кроме Ксении Кутеповой и Алексея Колубкова, но их вспоминаешь как-то не сразу. В центре же только эти двое, сыгравшие историю счастливого брака Сергея Михайловича, не слишком молодого, совсем не красавца, и Маши, дочери его старинного приятеля. Они проходят все стадии взаимоотношений между двумя людьми, какие только есть в природе – от первого, еще робкого, интереса друг к другу, до полного приятия себя, своего партнера и своей такой непохожей на мечты жизни в любви. Лев Толстой, лучше которого никто, кажется, так и не смог описать происходящее с людьми после брака, написал в своей повести брак счастливый: у этих двоих есть достаточно души и уважения друг к другу, чтобы не убить любовь, приведшую их под венец. У них есть дети, и все вопросы, сомнения и соблазны, которые они испытывают то вместе, мучая друг друга, то по отдельности, обвиняя в случившимся другого – нормальны и естественны для людей так же, как естественна смена времен года. Так нужно: сначала мечтать о любви, потом влюбляться, заходиться от счастья взаимности, отдаваться другому целиком, без остатка, потом – остывать, входить в нормальный ритм жизни, разочаровываться, отчаиваться и, лишь пройдя все эти круги, вдруг понимать, что это и есть любовь, о которой когда-то мечталось. Актеры у Фоменко играют так тонко и точно, что забыть их героев и их историю невозможно еще очень долго после спектакля. Тем более, что в «Семейном счастии» лучше, чем где бы то ни было, явлена манера «фоменок» играть роль с полным в нее погружением, и при этом как бы чуть-чуть со стороны смотреть на своего персонажа, иногда удивляясь, иногда радуясь, а иногда и возмущаясь его поступкам и мыслям. Эти «входы-выходы» из роли в роль по ходу спектакля превращают само сценическое действие в историю не менее увлекательную, чем та, что была рассказана Толстым и совершенно виртуозно потом переложена для сцены Фоменко.